Там, где заводь тихая, где молчит река,
Липнут пьявки чёрные к корню тростника.
В страшный час прозрения, на закате дней,
Вижу пьявок, липнущих и к душе моей.
Но душа усталая мертвенно тиха.
Пьявки, пьявки чёрные жадного греха!
Там, где заводь тихая, где молчит река,
Липнут пьявки чёрные к корню тростника.
В страшный час прозрения, на закате дней,
Вижу пьявок, липнущих и к душе моей.
Но душа усталая мертвенно тиха.
Пьявки, пьявки чёрные жадного греха!